Но вот появляются новые доказательства ритуальности цареубийства. И на этот раз свидетельствуют уже сами жертвы древнехананейского ритуала — прославленные Церковью Царственные мученики.
Вот что сообщает о посещении Царской Семьей, во дни ее отрочества, раба Божия Нина:
«…А когда они — Царское Семейство — уходили, я спросила у Государя Николая: “Как это они пришли к Богу мученическим путем?
”… Государь грустным голосом сказал: “Все должны это знать! С нами такое сделали, что ужасно и говорить!.. Они нас всыпали в бокалы… и пили с удовольствием и злорадствовали, что так нас уничтожили!..”. “Да. Они так с нами поступили, — ответил Царь Николай, — не хочу тебя пугать, пройдет время и все откроется. Когда вырастишь, то говори людям прямо: пусть наших останков не ищут, их нет”» [30] (с. 222–223); [92] (с. 12–13).Что-то похожее было совершено и над нетленными мощами Григория Распутина. Французский посол в России Морис Палеолог сообщает:
«Когда пламя сделало свое дело, солдаты собрали пепел…» [8] (с. 81).
Все то же самое:
«…произойдет с Царской Семьей. Затем ли только сжигали, чтобы и следов не осталось?.. Или требовался серый порошок…» (там же).
А ведь все вышеприведенное, что касается убийства Царской Семьи отдельно от слуг в секретном масонском подземелье, сегодня подтверждается и словами о своем видении тогда произошедшего Николаем Гурьяновым:
«Детей истязали на глазах онемевших святых страдальцев. Особенно истязуем был царственный отрок, отрада и утешение их ангельских сердец. Царица не проронила ни слова. Государь весь стал белый, — батюшка [Николай Гурьянов — А.М.] повторял и плакал, — как их мучили помните об этом и не забывайте.
Царственный мученик своими страданиями спас нас. Если б не муки Царя, России не было бы. Царь очень жалел и любил Россию и спас ее своими мучениями. Он отдал на заклание наследника Алексия — отраду и утешение своего сердца. Господи, что они с ними со всеми сделали… Ангелы рыдали: что они со всеми с ними творили. Земля рыдала и содрогалась. Была тьма. Умучили. Разрубили страшными топорами и сожгли, а пепел выпили… Пили и смеялись… окаянные жиды… Изверги умучили не просто Царя, а принесли ритуальную жертву…» (Документальный фильм «День Царя». Православное братство в честь св. преподобного Сергия Радонежского).Но вот какой тайный смысл заложен во все вышеописанные святотатства с сожжением останков ритуально замученных резниками жертв:
«“Иудеи убивают христиан по трем причинам: во-первых, из адской ненависти к Христу; во-вторых, для разных суеверных магических и каббалистических упражнений, ибо они знают, что диаволу приятна человеческая кровь, а в особенности христианская. В-третьих, из религиозных побуждений (гл. 10). Кровавым порошком или пеплом иудеи пользуются еще 9 июля. В этот день они радуются и оплакивают разрушение Иерусалима Титом Веспасианом. По этому случаю пеплом пользуются двояким способом. Прежде всего натирают им себе виски. (…) В этот день все без исключения иудеи обязаны есть крутые яйца, посыпанные этим пеплом… Этот пепел заменяет собою не соль, а свежую христианскую кровь” (гл. 7).
Недалеко от места сожжения тел убиенных “ипатьевских узников” следователь Н.А. Соколов обнаружил скорлупу от полусотни куриных яиц. Остается напомнить, что наш Государь Николай Александрович (вместе с семьей и приближенными) во исполнение талмудических предписаний был жидами убит 4-го июля, то есть, за несколько дней до обряда “Сцидо амафрекес”, а потом был сожжен в прах для окончательного завершения каббалистического ритуала — празднования мести гоям за разрушенный иерусалимский храм [93]» [30] (с. 229–230).
Неправда ли, странно как-то — день разрушения Иерусалима и Иерусалимского храма, а они, вместо чтоб оплакивать это событие, веселятся? Причем, празднуют именно отмщение неевреям, которых они обзывают гоями — то есть скотами? Что это за отмщение можно праздновать по поводу разрушения своего же города и храма своему же б-гу?
Но все это не покажется странным в том случае, если учесть, что они представляют собой вовсе не хозяев Палестины, израильтян, но лишь жалких их рабов — хананеев. Потому-то и радуются, вместо чтоб оплакивать, разрушение не их города, но города их господ — Ие Руса лима, разрушение не их капища Ваалу, но храма израильтян-славянорусов — Русскому Богу, не удручающее ниспровержение с высоты главенствующих господ их самих, то есть хананеев, но главенствующих над ними над самими — славянорусов. Так что само существо их очередного праздника на нашей крови здесь также ощущается теперь достаточно четко.
Но, что выявляется при этом куда как и еще более отчетливо, — этот их праздник, что уже на самом деле, ни к их городу, ни к их народу отношения не имеет никакого. Для черных рабов хананеев, что на самом деле, без разницы было — кто их в те времена палками взашей работать на плантациях заставлял бы: славянорусы или римляне. Ведь в этот день, лишь прикрываясь празднованием уничтожения храма Русскому Богу, они празднуют день б-гу своему.
Что доказывается следующими событиями, произошедшими в Екатеринбурге. Ритуальное жертвоприношение приготовленных ими к закланию Агнцев произошло:
«…в ночь с 3(16) на 4(17) июля 1918 года…» [161] (с. 384),
то есть за целых 5 дней до вышеуказанного праздника. А белые вошли в город:
«…через 9 дней после трагедии…» (там же).
Таким образом, до прихода противоборствующего в этой странной войне неприятеля у резников было времени больше недели. Почему они так сильно поторопились — ведь белые продолжали стоять на месте, не подвигаясь вперед в направлении Екатеринбурга ни на шаг? И почему точно в унисон своим последователям именно на эту же дату приходится ритуальное убийство Андрея Боголюбского, где жидам Амбалу Ясину и Ефрему Мозаичу так и вообще не с кем было по тем временам и воевать?
Пробуем разобраться, идентифицировав два цареубийства, произведенных в один и тот же день.
Известно, что нами разыскиваемый ритуал жертвоприношения какому-то божеству, повторенный в тот же самый день, когда также ритуально был убит Андрей Боголюбский, имеет свое отношение к богу хазар — Белу.
«…первоначально (в XI–XIII веках) Белой Русью назывались только Суздальские земли…» [94] (с. 11).
Очень похоже, что именно на этот период и приходится заселение местных по тем временам глухих лесных областей по каким-то причинам сюда переселившимися хазарами. Потому Бела Вежа в ту именно пору и передвигается на Северо-восточную Русь — в Балашиху. Где Бала — Ваал=Бел, а окончание — шиха:
«Жигати — (древн. слав) = жечь (чешс. … zihati… — костер для сожжения покойников)» [10] (с. 979).
Zihati=шиха-ти. Но ведь русская религия сожжение тел покойников категорически воспрещает?!
Так что название данного места повествует именно о каком-то нам не известном религиозном ритуале масонскому божеству — Белу-Ваалу-Балу. Причем, этот корень, заключенный в окончании наименования бандитской Балашихи, присутствует и в Жигулях.
И вот что уже сказано про них:
«В ущельях гор, окаймляющих правый берег реки, гнездились воровские казаки и, при удобном случае, нападали на плывущие суда. Самое опасное в этом отношении место было в Жигулевских горах… Поэтому плавать по Волге было возможно только под прикрытием вооруженных людей…» [95] (с. 400–401).
То есть так же, как и Бала-жига, некогда представляющая собою столицу контрабандистов на реке Пехорка (наше ЖиГа переходит в ШиХа так же, как и наше Ие го(ло)ва, то есть РА, в хананейское картавое ЯХве), где некогда грабили и убивали русских купцов бандиты с достаточно странным прозвищем — жиганы. То есть, как выясняется, ритуальные костровые. И именно по Пехорке, по которой переправлялись незаконно грузы в обход мытницы, то есть таможни в Мытищах, горы Жигу-ли, некогда являющиеся самым опасным местом на всем протяжении величайшей реки России, Волги, несут в своем названии какое-то загадочное костровище.
Такое совпадение не может быть случайным. А тем более что когда немцы наступали, подземелья Москвы большевики собирались поменять на подземелья именно Жигулей:
«…в Куйбышеве (Самаре), в глубоком подземелье… был устроен целый город для ЦК, членов правительства и их семей» [33] (с. 344).
Кто-то может возразить, что Балашиха, мол, раньше называлась Горенками.
Но и здесь нет никаких разночтений. Ведь уже и этот корень практически повторяет собою значение жигати:
«Горети — (древ.-слав)» = гореть…» [10] (с. 950).
От того: Горенки.
И это все не о простом сжигании, но именно о ритуальном:
«…жру, в смысле истребляю, снедаю по средствам огня (ибо говорим: огонь пожирает) произошли ветви жертва (иначе всесожжение), жертвенник, жрец, жертвоприношение» [96] (с. 78).
То есть горети и жигати — это лишь разновидность поименования жертвоприношения. Ведь жреть (пожирать огнем) — это и значит — гореть.
А как здесь с подземными ходами?
«До нашего времени хорошо сохранились гроты-лабиринты в бывшем имении графов Разумовских в подмосковных Горенках. Ходы, выложенные диким камнем, ведут в разные стороны и имеют несколько замуровок» [97] (с. 209).
То есть как об их протяженности, так и предназначении, можно теперь только гадать.
Однако же имеются и некоторые уточнения подземелий контрабандистов:
«Мой спутник, историк дворянских усадеб, культуры, быта XVIII столетия, ориентируется в Авдотьино прекрасно…
“Трудно представить себе, — говорит мой собеседник, — что отсюда, под рекой, шел подземный ход. И вообще, судя по всему, протяженность здешних ходов сопоставима с протяженностью московского метро. Дело в том, что от Бронниц до самого Замоскворечья, едва ли даже не до Сокола располагается огромный карстовый щит с подземными пустотами. Говорят по ним от Балашихи до Лубянки можно пройти за один день”» [98] (с. 292).
Так что эти ходы отнюдь не плоть чьего-то чрезмерно яркого воображения. Причем, многие из этих ходов сегодня задействованы в качестве секретного «Метро-2». Габариты этих подземелий в полтора раза шире тоннелей обыкновенного метро. Все дело в том, что такую величину они имеют для того, чтобы могли разъехаться две встречные телеги с контрабандным грузом. Причем, по сию пору остались и такие участки этого подземелья, где проходит именно подземная река! То есть вниз по ее течению идут лодки с грузом, а уже обратно пустые лодки поднимаются вверх на телегах, в которые впряжены лошади. А потому идет подземная эта река рядом с мостовой.
А вот как переводится значение речки, по которой, вместо Яузы, в обход мытницы в Мытищах, контрабандисты перебрасывали товары из акватории Москвы-реки в акваторию Клязьмы:
«Пехорка — …многозначительно “говорящее” название. Как и находящийся неподалеку поселок Малаховка, названный москвичами “еврейским гетто”. Происходит от еврейского фегор, или пеор (отверстие), использовавшегося в качестве прилагательного к имени Ваал. “Ваал-Фегор — сем. бог блуда”» [2] (с. 289).
Так что с Балашихой разобрались. Ведь даже сама протекающая мимо нее речка своим наименованием гармонирует все с тем же Ваалом=Балом. И устраиваемые жиганами гари в Горенках и Бала жиге несут свой пепел вниз по течению Пегорки к капищам родственного Ваал-Пегору идола — Молоха — в Малаховку.
Аналогично же тому устроенные гари в Жигулях и по много более серьезной реке — Волге. Наименование которой, как это ни странно, судя по всему, происходит также от обнаруженных нами гарей: Булгаръ=Вул-гарь. Откуда и происходит выражение вуль-гарно, назначение которого разгадывается следующей тождественностью:
«Вулхвъ=волхв (Пск. лет. 1570 г.)» [10] (с. 936).
И если учесть, что более древним должно быть произнесение все-таки У (замена У на О — грецизм: напр., Русь сия – Россия), то наименование страны волгарей, Бул гария (так сами они ее именуют, но и мы произносим практически все в том же ключе: Бал гария), совершенно четко укажет намназначение водной артерии, где и происходили действа, заложенные в наименовании данного гидронима. А действом этим были гари б-га нечистой Бела=Була=Бала=Ваала. Но мы сами, кстати говоря, когдаеще прекрасно понимали, что произносим, свою реку именовали несколько иначе:
«Волга также называлась Расой и Рсою» [99] (с. 44).
А еще она именовалась нами РА. Правда, и нынешнее ее наименование для нас вовсе не чуждо и уж в нашем языке никакими Ваалами не попахивает:
«Волога — др. р. — еда» [10] (с. 92).
И вниз по ее течению от Жигулей, по пути из Волгарии в Болгарию, находится в Севастополе и еще одно данному топониму соответствующее место: Малахов (Мóлохов) курган.
Что-то похожее наблюдается и в Екатеринбурге при речке Мельковке, центре поклонения Ваалу на разделяющей две части света каменной косе, где жидомасонами и совершено цареубийство.
Но почему Мельковка, а не Молоховка?
Мы имеем дело с топонимикой, связанной с б-гом не только нечистой силы и нечистот, но и блуда. А потому при объединении Мельковки и Малаховки сам по себе возникает ответ на данный ребус. Ведь связанный с именем Молоха блудный грех так и будет именоваться — малакия. От чего: Мал(а)ковка=Малах(к)овка.
Так что Бала (Ваала) – жига (от жглие — приносить ритуальное жертвоприношение) и Малаховка: места почитания Бела и Молоха (см.: [84]).
Но чем, спрашивается, эти хазары переселенцы, адепты религии Древнего Ханаана, занимались на территории Москвы и Московской области?
Как и обычно: незаконным промыслом по обмену товаров — контрабандой. Ведь именно здесь скрещивались речные и сухопутные пути, связывающие Европу и Китай. Потому именно здесь, в устье Яузы, на дороге в Китай, и появляется Китай-город. Потому именно здесь и появляется экономическая граница, замкнутая мытом в Мытищах, обход которой стороной, через речку Пехорку, сулит баснословные барыши. Проходила здесь же и главная экономическая граница Древней Руси. А где граница, там и извечные спутники таможни — почитатели Ваал-Фегора — б-га, что выясняется, не только черных людоедов хананеев, распявших Христа и ритуально замучивших Царскую Семью, но и контрабандистов.
Но увела Андрея Боголюбского, в эти глухие и Богом забытые дебри, чудотворная икона Богоматери, по месту своего нового нахождения ставшая называться Владимирской. Вместе с ней на эту землю пришел и конец поклонению жидо-хазарскому б-гу — Белу. Вот где коренятся причины ритуального убийства Андрея Боголюбского.
Но вот, наконец, вышибли отсюда почитателей Бела — переехали они отсюда на запад — в Бела Русь. Потому упорядоченные властями убийства христианских младенцев переезжают теперь сюда:
«…если христианин обвинит жида в убийстве христианского младенца, то преступление должно быть засвидетельствовано тремя христианами и тремя жидами добрыми…» [100] (с. 17).
Но добрый жид — это все равно, что травоядный волк. Потому попытка обвинения жида в ритуальном убийстве, что свидетельствует эта предоставленная Нечволодовым грамота 1388 г. в той части Руси, которая с тех пор называется Русью Бела, выглядела совершенно невозможной. Таким образом, им давалось узаконенное латинством право колдовать на русской крови. Мало того:
«…если же свидетели объявят обвиненного жида невинным, то обвинитель сам должен потерпеть такое наказание, которое предстояло обвиняемому» [100] (с. 17).
То есть законы оккупированных Польшей русских украин просто обязывали жителей православных христиан той местности молчать о происходящих у них ритуальных жидовских убийствах их детей. Мало того, никто не имел права обвинять жидов даже в том случае, если находили трупы ритуально убитых детей.
Но так поступили резники и с телами своих жертв в Екатеринбурге:
«Честные останки Августейшей Семьи и их верных слуг были сброшены в затопленную шахту. Через некоторое время изуверы достали тела, расчленили и в течение двух суток уничтожали их огнем и серной кислотой» [3] (с. 360).
И вот по какой причине трупы были сначала брошены в шахту. Дело все в том, что этого требовал их черномагический хананейский ритуал:
«Талмуд называет мертвых христиан падалью, дохлятиной и запрещает зарывать их в землю, а предписывает выбрасывать их на съедение собакам и хищным зверям. Поэтому своих жертв иудеи никогда не зарывают в землю, а выбрасывают куда-нибудь в поле, лес или реку» [24] (с. 564).
Да, так всегда они и поступали при исполнении своих ритуальных камланий на русской крови. Вот, например, что происходило после убийства Андрея Боголюбского:
«Цареубийцы выбросили тело Великого Князя на огород и хотели отдать собакам» (Соловьев С. М. История России. Т. 2)» [166] (с. 422).
При этом пригрозили:
«А кто приберет его, тот наш враг и того убьем.
Но Кузьмище не испугался угроз, нашел тело князя и начал голосить над ним.
К нему шел Амбал.
— Амбал, враг! — закричал завидевши его Кузьмище. — Сбрось ковер или что-нибудь постлать или чем-нибудь прикрыть нашего господина!» [119] (с. 57).
«“Ступай прочь, мы хотим бросить его собакам”. “Ах ты еретик, — сказал ему на это Кузьма, — собакам выбросить? Да помнишь ли ты, жид, в каком платье пришел ты сюда? Теперь ты стоишь в бархате, а Князь нагой лежит…” (Соловьев С. М. История России. Т. 2)» [166] (с. 422).
Тоже следует сказать и о Борисе и Глебе:
«“и повергоша (тела мучеников) псом на снедь, но ничтоже прикоснуся…” (Прилож. 316, с. 55)» [167] (с. 136).
О Михаиле Тверском:
«“обнощь бо лежало тело на земли, а не прикоснуся ему ничтоже от зверей, от множества сущу безчислену; сохранит бо Господь вся кости их…” (л. 48, сн. и л. 1080 об.)» (там же).
Также голым был обнаружен спрятанным в пещере и Андрюша Ющинский, а потому вот что после оправдания его убийцы судом заявляет в «Новом Времени» О.М. Меншиков:
«Эту многознаменательную сцену следует помнить всем, кто думает, что еврейское племя — несчастное и везде гонимое. На деле оно всегда приходит в рубище, а уходит в бархате, да еще с претензией бросить убитую им христианскую власть собакам. Запомните, господа, этот символ! Может быть, если бы не было цареубийства в 1174 году, совершенного жидами и русскими их сообщниками, и если бы не погиб могучий духом и телом Государь, боровшийся с тогдашней анархией, совсем иначе мы встретили бы через пятьдесят лет надвигавшуюся татарщину. Может быть, замученный на еврейском заводе христианский мальчик нарочно послан теперь судьбой, чтобы напомнить безпечному русскому народу о роковой и гложущей его болезни, о той хазарской язве, что снова одолевает Россию…» [166] (с. 422).
Но и это обличение кровавых убийц не подействовало на давно уснувшие мозги тогдашних либералов. А потому лишь несколько лет спустя все повторилось вновь. Причем, смерть Андрея Боголюбского вовсе не являлась убийством лишь его одного. Она завершила собою убийство всей его семьи. Ведь в 1701 г. были обнаружены нетленными мощи сына Андрея Боголюбского — Глеба. Его, судя по нетленности изъятого из могилы тела, замучили точно так же ритуально, как впоследствии и его отца. Но, что выясняется, несколько ранее были все теми же силами умерщвлены:
«…братья св. Глеба: Владимир, Изяслав, Мстислав и Юрий…» [123] (с. 60).
Так что перебитыми врагами Русской государственности оказались вообще все наследники Андрея Боголюбского — все пять его сыновей.
Но и последующие события напоминают исключительно революционную вакханалию 1917 г.:
«…тотчас по смерти его там наступила полная анархия: всюду происходили грабежи и убийства, избивали посадников, тиунов и других княжеских чиновников… Никогда еще на Руси ни одна княжеская смерть не сопровождалась такими постыдными явлениями» [168] (с. 325).
То есть, все то же самое в точности повторится лишь в 1917 году.
Библиографию см.: СЛОВО.Серия 5. Кн. 4. Жертвоприношение http://www.proza.ru/2017/05/11/975
Свежие комментарии