Ни стыда, ни совести

Фото: Oleg Popov / REUTERS

Нерон

В классической истории символом правителя, заставившего народ и государственных мужей наблюдать и соучаствовать в собственном бесстыдстве, стал император Нерон. В ряд тяжелых обвинений Нерона в бессудных казнях, кровосмешении, распутстве и мотовстве римские историки Светоний и Тацит ставят и участие императора в певческих состязаниях. Позорность ситуации заключалась не только в том, что повелителю империи не пристало состязаться с актерами. Нерону — несмотря на очевидно слабый голос — неизменно присуждались венки победителя. При этом римская аристократия и члены Сената должны были присутствовать на таких конкурсах и рукоплескать императору. Тацит, рассказывая о правлении Нерона, специально останавливается на том, что благородным мужам, которые обязаны были следить за представлением, «труд­но было спо­кой­но взи­рать на про­ис­хо­див­шее вокруг них; не справ­ля­лись они и с постыд­ной обя­зан­но­стью хло­пать в ладоши».

Пробирка с белым порошком

Классическая история — поставщик образцов, с которыми можно соизмерять события современности. В ней тоже хватает сомнительных зрелищ, преподносимых с серьезной миной, но оставляющих у наблюдателя острое чувство неловкости.

5 февраля 2003 года госсекретарь США Колин Пауэлл продемонстрировал на заседании Совета Безопасности ООН пробирку с белым порошком. Он должен был убедить Совбез ООН в том, что Ирак производит и хранит оружие массового поражения. Это могло дать основания для легитимного вторжения в страну. В своем выступлении Пауэлл ссылался на данные, якобы собранные американской и британской разведкой. Пробирка с порошком не была доказательством сама по себе — госсекретарь лишь пытался наглядно показать, как мало спор сибирской язвы нужно для заражения человека. Однако сама нелепость использованного приема, а также и то, что почти все приведенные Пауэллом данные разведки о мобильных фабриках по производству сибирской язвы или о складах химического оружия оказались фальсификацией, превратили пробирку в символ бессовестной и беспомощной лжи от имени государства. Позже Пауэлл неоднократно заявлял, что очень жалеет о своем выступлении, и уверял, что во всем виноваты недобросовестные спецслужбы.

Крепкое рукопожатие и ирландский сон

30 сентября 1994 года произошло, пожалуй, самое конфузное внешнеполитическое событие в новейшей истории России, свидетелем которого стала вся страна. В этот день первый президент России Борис Ельцин возвращался со встречи на высшем уровне из США. Президентский самолет должен был совершить промежуточную посадку в ирландском аэропорту Шэннон. Там у Бориса Ельцина была запланирована встреча с премьером Ирландии Альбертом Рейнольдсом. Однако, когда к встрече все было готово, глава России не вышел из самолета. Позже по трапу спустился вице-премьер Олег Сосковец и объявил озадаченному Рейнольдсу, что президент неважно себя чувствует. Когда борт №1, наконец, долетел до Москвы, Ельцин, появившись перед журналистами, простодушно объявил, что «просто проспал» переговоры в Ирландии. Несмотря на репутацию Ельцина как тяжелого пьяницы, его заявление транслировали в новостных выпусках как вполне исчерпывающее.

Многочисленные проблемы со здоровьем первого президента России в дальнейшем также становились поводом для официальных комментариев о «крепком рукопожатии» отсутствующего на публике Ельцина. Сейчас некоторые видные комментаторы говорят о былом чувстве постоянно переживаемой неловкости за первое лицо государства как о причине, по которой они теперь поддерживают Владимира Путина.

Клинтон — Левински

Еще одним примером общего внимания к чужому позору, обличенному в форму строгих официальных объяснений, стали показания президента США Билла Клинтона о его отношениях с бывшим стажером Белого дома Моникой Левински, данные 17 августа 1998 года большому жюри присяжных. Оно должно было решить, лжесвидетельствовал ли американский президент под присягой, когда отрицал свои сексуальные отношения с Моникой. Это давало основания для начала процедуры импичмента. Очевидность ситуации с точки зрения здравого смысла не требовала пояснений. Однако, если бы Клинтон сознался в том, что скрывал свою связь, импичмент был бы почти неминуем. Поэтому во время дачи показаний он прибег к выдающейся словесной эквилибристике. Например, американский президент утверждал, что характер его контактов с мисс Левиски был «неподобающим», но не попадает под определение «сексуальный». Эти, а также другие примеры крайне двусмысленных уверток по большому счету были публичным унижением президента. Чтобы сохранить свою должность, он прибегал к приемам, которые можно было бы назвать бессовестными. Как и сам скандал, так и поведение Клинтона в нем до сих пор вспоминаются американской общественностью. Некоторые считают, что именно после этой истории стыд и совесть исчезли из американской политики.

Пресс-конференция ГКЧП

Впрочем, в современной российской истории есть пример, когда всеобщее ощущение стыда и неловкости резко перевернуло ход событий. Хотя можно высказывать разные предположения о том, почему замыслы ГКЧП в августе 1991 года потерпели крах, не последнюю роль здесь сыграла трансляция пресс-конференции участников заговора, состоявшейся в пресс-центре МИД вечером 19 августа. Неуверенность и нескрываемое волнение тех, кто утром объявил о временном отстранении Горбачева от власти и ввел в Москву танки, дрожащие руки министра внутренних дел СССР Бориса Пуго, нескладность заявлений членов ГКЧП окончательно сделали «переворот» посмешищем. Возможно, именно невозмутимая казенная обстановка зала пресс-центра с президиумом, за которым сидели шестеро серьезных мужчин в серых костюмах, дополнительно подчеркнули абсурд происходящего. Публичный позор участников пресс-конференции привел к тому, что даже сомневающиеся потеряли остатки уважения ко всей затее ГКЧП. В тот момент это оказалось критичным.

Подготовил Станислав Кувалдин

https://snob.ru/entry/165770?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen....